откуда-то>>>>>
Лотос медленно плелась домой, точнее в сторону детской, останавливаясь каждые пять минут, чтобы перевести дыхания. Бока черной глашатой сильно раздались и округлились. Живот был похож на воздушный шар, огромный и круглый, сильно провисая. Срок беременности был уже достаточно большой. Тося шла в развалочку, немного прихрамывая. Лапы устали, устали тоскать ее туда-сюда. Шерсть сбилась, отчего кошечка выглядила немного неряшливой, поэтому пришлось сесть недалеко от своего места жительства, чтобы привести себя в порядок. Лот нагнулась к небольшому ручейку и посмотрела на свое отражение. Увидев это усталое выражение морды, Лота со злобой ударила лапой по воде. Круги прорезали нежную водную гладь.
Ло с замиранием сердца смотрела на них. Словно пыталась что-то разглядеть или увидеть. Она стала приводить свою шерстку в порядок, вдруг с кем-то столкнется из соплемянников. Не дай Звездное племя, они увидят свою глашатаю грязной, как будто она какая-то дворовая бродяга. Когда круги все таки перестали расходиться, черная воительница племени Ветра наклонила голову и стала пить воду. Уталив жажду, Лотос встала. Сделав парочку шагов, чувствуя, как с каждой минутой ей становится тяжелее идти и сильно клонит в сон. Надо срочно добраться домой и отдохнуть. Хотя какая-то логическая и трезвая мысль прорезала мой затуманенный страхом разум. Боялась. Лот очень боялась и переживала.
Подходя ближе к своей территории, глашатая чувствовала родные запахи. Начиная тихонько успокаиваться, она гордо подняла голову, распрямила плечи, натянула маску ледяного спокойствия и прошла к своей пещере.
Протиснувшись в лаз, глашатая легла в проходе и высунула голову на улицу.
Лотос сжалась в комок.
С самого раннего утра небо ясно: утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце - не огнистое, не раскалённое, как во время знойной засухи, не тускло багровое, как перед бурею, но светлое и приветливо-лучезарное – мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый её туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкал змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра. Он полились кругом двух котов по широкому мокрому лугу, и спереди, по зазеленевшим холмам, от лесу до лесу, и сзади, по длинной пыльной дороге, по сверкающим, обагренным кустам, и по реке, стыдливо синеющей из-под редеющего тумана,- полились сперва алые, потом красные потоки молодого, горячего света…
Мелькнул белый силуэт. Ло напряглась. И вдруг, откуда не возьмись, перед ней возникла белая морда с янтарным и голубым глазам.
Черная привстала и впустила кота внутри, выразительно закинув голову на бок.

Она нервно моргнула, всматьриваясь в довольного белоснежного кота. Та, он был ее другом, поэтому всегда старался подбодрить черную глашатую, чтобы та не падала духом, ведь пропал предводитель племени Ветра, Звездный Оскал. Да, Звездоцап тебя раздери, половина котов племени Ветра пропала. Стеклышко... ее ученица. Гармоня, Эверест. Слава Звездному племени, Слезинка, дочь Лотос, и Блеск, ее сын всегда под ее пристмотром, пусть и сейчас онат лежала в детской, обязанности глашатая она не забыла. И если сейчас она нужна племени, больше, чем самой себе, то, не раздумывая, она пожертвует всем, дабы спасти племя Ветра.
Лотосия смотрела на Кипариса, который улыбался во весб рот, но знала, что улыбка лжива. Кошка понимала, сколько боли скрывается под ней. Его ученик, Эверест, как было упомянуто выше, пропал. И Тося знала, что он единственный кот, верующий на их возвращение. Пусть Ло оказалась стервой и спустя две полторы луны преркатила поиски всех пропавших котов, пусть даже предводителя племя перестало искать, Лота верила, что если Пес, точнее Оскал, жив, он вернется в племя и найдет дорогу домой. Однако, надежда, что коты вернутся, угасала уже даже у Лот. Хотя, она не могла поверить в то, что ее ученица "канула в небытии". Глашатаяи пплемени Ветра любила ее, как родную дочь, даже не смотря на то, что ее ученицы было очень тяжело заниматься из-за проблем со здоровьем.
Тося чувствовала, что в глубине души, в самом потаеном уголке его сердца, Кипарис немного ненавидит ее за то, что она прекратила поиски. Но кошка не могла рисковать здоровьем других котов.
А ведь главный воитель ее племени, пусть слегка ненавидя ее, даже не знал, что она носит под сердцем его котят.
Ах, котят...
До родов оставались считанные дни, но Ло не чувствовала шевеления котят, что очень сильно ее пугало.Кошка боялась, что из-за всех ее переживаний и прочего, навредила своимм котятам.
Взглянув в добрые глаза Кипа, глашатая вслушалась в его слова:
-Привет, Лотос! Ээ... А что ты здесь делаешь? Уж не захотела ли ты... - он осекся, кинув взгляд на живот. Лотосия фыркнула.
-Поздравляю тебя! Это большая радость для племени!
Черное тело боязливо содрогнулось:
- Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь, Кипарис, - тихо сказала Лот.
- Я знаю, зачем ты на самом деле пришел ко мне. Я не могу... Прости, пожалуйста. Я не могу ими рисковать, - глашатая кинула взгляд на жалкую кучку котов.
Снова посмотрев на Кипариса, она понимала, что любит ее. И кошка знала, что Мухолов простил ее за это, он отпустил ее, а иначе, просто не приходил бы к ней во сне, со словами, что любит и отпускает.
Ло снова содрогнулась.

Морда Кипариса удивленно вытянулась, а уши недовольно качнулись из стороны в сторону, словно ветер качнул хрупкую травинку, заставляя ее прогнуться под него.
Сильный порыв ветра нарушил спокойствие и тишину. Он стал грозно и сильно гнуть и рвать мачты высоких многовековых деревьев, словно заставляя их поклонятся ему, упасть "ниц". Он хотел быть Богом для них, заставлять их подчиняться и слушаться его. Он хотел быть единственным. Совершенством. Таким, каким никто не может быть. А он хотел. И злился, потому что знал, что это невозможно. и что это не так.
Тося покачала головой, словно не желая впускать холодный ветер, отказывая ему в гостеприимстве.
По телу черной тглашатой пробежала мелкая дрожь, а Ло опять вздрогнула. Живот придательски начало сводить и скручивать в тугой узел. Кошка глубоко вдохнула и выдохнула.
Еще рано. Но почти, - мысленно хотела успокоить себя Лотосия, дернув задней лапой.
Она увидела, как кто-то из оруженосцев пошел к куче дичи с кроликом в зубах, отчего Ло затошнило. Она отвернулась, подавив рвотный рефлекс, подступающий и душащий ее.
Взглянув на небо, она поняла, что сумерки по-тихоньку сгущаются.
Ночью, - одним словом мысленно определила кошка начало родов.
Глашатая видела, когда увидела, что белоснежный красавец вздрогнул от ее слов. Кипарис заговорил с такой болью, что Лота невольно хотела сорваться с места и самой кинуться искать пропавших котов:
Ничего... Я все понимаю... - он отвернулась. Лотосия положила свой хвост ему на плечо и погладила.
Кип продолжил:
Но может быть ты позволишь мне обучать одного из твоих котят?
Воитель выдавил легкую улыбку, но на этот раз отвернулась кошка, тихо прошептав, подавив ком в горле:
- Холодно. Сликшорм холодно. Тогда было так же. Но котят было шесть, а осталось двое. Однако, я их чувствовала, понимаешь, - черная обернулась и посмотрела прямо в глаза Рису:
- А сейчас нет... Я не чувствую их, Кипарис. А так не должно быть. Это неправильно, что-то не так, - и снова отвернулась.
КОт лег рядом с ней и резко вскинул голову:
-Лотос, ты любишь его? Отца твоих котят.
Лота обернулась и легко улыбнулсь:
- Да, люблю, очень... - немного помявшись, глашатая добавила:
- Тебя ведь нельзя не любить, - она устало положила голову ну лапы, все также останавливая взгляд на любимом.
Вдруг белоснежный воитель с решимостью посмотрел ей в глаза и произнес:
- И еще кое-что, дорогая. Я люблю тебя
Лотос резко подняла голову и посмотрела на Кипариса. Как давно она ждала этих слов, так давно, что даже перестала уже надеяться на что-либо.
Громко заурчав, кошка племени Ветра положила голову на плечо новому избраннику и хотела было что-то сказать, как схватка поразила ее черное тело.
Подавив подступающеий окрик, она судорожно закрыла глаза и прикусила язык, дабы не "заскулить".
Гланвое, чтобы Кипарис сейчас ничего не заметил.
Схватка отошла. Ло выдохнула.